Лукан и лукавство
Где-то я писал, что работы по фальсификации истории выполняли, видимо, завзятые троечники. Иной раз в «официальной» концепции прошлого факты настолько откровенно сшиты белыми нитками, что не знаешь, смеяться над нестыковками или плакать от того, насколько успешно эти люди вот уже несколько столетий водят за нос миллионы (а теперь уже и миллиарды) людей.
Сегодня на одном Телеграм-канале прочитал безобидную, на первый взгляд, заметку. В 1669 году в Польше проходили очередные выборы короля (была там во время оно такая странная «национальная забава», это не секрет). Среди претендентов был и немецкий пфальцграф Филипп Вильгельм Нойбургский. Чтобы повысить его шансы, великий философ Готфрид Вильгельм Лейбниц решил из патриотических соображений проанализировать характеристики участников в специальном научном трактате. Сопоставив положительные и отрицательные стороны соперников, он, конечно же, пришел к выводу, что немецкий кандидат больше других достоин польской короны.
В этом не было бы ничего интересного, если бы в выборах не участвовал и русский царь. Его Лейбниц ожидаемо записал в варвары, деспоты и т.д., чем тоже никого не удивил, но в конце раздела, где анализируются менеджерские качества Алексея Михайловича, всемирно известный философ и математик неожиданно добавляет о русских:
…известно варварство этого народа, известна его надменность, как они болтают вздор о великих титулах, как гремят напыщенным, почти испанским чванством… Неумолимая жестокость к подданным, невыносимый произвол по отношению к побежденным. Недаром ⟨говорил⟩ еще Лукан: «И свирепые соседи сарматов Московиты»…
Я, прочитав это, так… опешил, что, как говорится в анекдоте о московских пробках, «чуть электробритву в кофе не уронил». Как-как сказал Лукан?! «Свирепые соседи сарматов Московиты»?! Нет, вывел меня из равновесия, конечно же, не русофобский пассаж мэтра. К этому нам, во-первых, не привыкать, а, во-вторых, что есть — то есть, неча на зеркало пенять, коли рожа крива. Но! Лейбниц вкладывает слова о соседстве сарматов и московитов в уста римского автора I в.н.э., т.е. жившего более чем за 1000 лет до появления первого упоминания Москвы в письменных источниках!
Сильно удивившись, я, было, решил отложить написание этого материала на потом, поскольку есть более актуальные задачи, но эта нестыковка не давала покоя. В конце-концов решил, что в эпоху доступности информации этот факт не сложно быстренько проверить и оформить в виде небольшого текста, который вы сейчас и читаете.
Первым делом решил найти упомянутую книгу Лейбница. Она называется Specimen demonstration politicorum pro eligendo rege Polonorum. По этому запросу нашлась пара исследований, но сам источник попадался всё в каких-то неудобоваримых электронных форматах. Через некоторое время безуспешного гугления и лазанья по торрентам я подумал: «А нафига ж мне Лейбниц? Цитируется-то Лукан, его произведение и нужно искать».
Обратившись к Википедии, я узнал, что этот древнеримский литератор, на которого я раньше как-то не обращал внимания, жил во всё ту же любимую мною эпоху Нерона Агенобарба («Рыжебородого»), и считался автором весьма талантливым, сопоставимым по литературному дарованию с Вергилием. Однако из его произведений до нас дошла лишь незаконченная поэма «Фарсалия, или О гражданской войне» (Bellum civile sive Pharsalia). Содержание её — борьба между Цезарем и Помпеем (49–47 до н. э.). На русский язык это дело, естественно, не переводилось, пришлось пользоваться латинским текстом, благо найти там нужно было всего два слова — «сарматы» и «московиты», расположенные по соседству. И да, такое там действительно есть! Описывая народы, обитавшие по соседству с Римской империей, Лукан пишет:
…tinxere sagittas errantes Scythiae populi, quos gurgite Bactros includit gelido uastisque Hyrcania siluis; hinc Lacedaemonii, moto gens aspera freno, Heniochi saeuisque adfinis Sarmata Moschis;
Только вот если пропустить этот фрагмент через Google translator, получаются какие-то «сарматы Моисея», но это уж на совести «Корпорации добра». Мы-то знаем, что Лейбниц имел в виду именно московитов, которых ему нужно было выставить в неприглядном свете.
И вот что получается. Древнеримский автор в I в.н.э. пишет о московитах, которые по официальной версии появятся лишь через 1000 лет. Один из авторитетнейших философов XVII в., вклад которого в сокровищницу мировой мыслительной культуры трудно переоценить, цитирует античного писателя, нисколько не сомневаясь в одновременности существования Лукана, сарматов и московитов. Но официальные историки, конечно же, будут утверждать со снисходительной ухмылкой, что «Лукан с Лейбницем, конечно, люди выдающиеся, но…», и дальше несколько научных опусов о «сарматах Моисея».